Человек обладает фантастической способностью приспособления. Всего за несколько поколений мы можем перестроить свой быт и привычки, тем самым сводя с ума все программы естественных отборов. Но гены не такие быстрые! И в какой-нибудь милой парижанке до сих пор жива наследственность ее бабушек. Причем одна из них проживала на севере в парном браке, вторая бегала голышом по джунглям и имела неразборчивые половые связи, а третья возглавляла женское поселение и убивала собственноручно мужчин.
Зверские страсти, вспыхивающие то и дело в человеческих отношениях, – дело обычное. Куда интереснее — семь сценариев, подсмотренных на канале Animal Planet у зверей и птиц. Знакомьтесь, этология — психология животного мира.
Аисты — строгие пары
Молодыми и прекрасными они встретились и полюбили друг друга на всю жизнь. И в природе именно существуют парами аисты – без измен и ревности. Однажды соединившись, они не расстаются до самой смерти — и это не преувеличение, без партнера вторая птица тоже скоро погибает, так как в прямом смысле теряется ее смысл жизни.
Почему именно такая (довольно редкая и, скажем прямо, не самая выигрышная с точки зрения эволюции) форма брака воспринимается нами как идеальная? Большинство ученых считают, что именно она была свойственна нашему виду в начале развития. Каждая семья бродила по довольно небольшому участку побережья, собирая себе пищу – фрукты, коренья, моллюсков, мелководную рыбу. Дети-подростки начинали бунтовать в возрасте 12–15 лет и покидали родителей, устремляясь на поиски своей пары, а счастливая чета продолжала бродить плечом к плечу, присматривая за младшими детишками, переворачивая ловкими пальцами камни в поисках вкусных крабов и не приходя в особый восторг от встречи с себе подобными чужаками…
Этот брак сам по себе является наградой – наша психика устроена так, что существование в парном союзе является самой комфортной для нее обстановкой. (Зато другим людям в обществе любящей четы часто бывает неуютно: эти двое слишком зациклены на самих себе, и, чтобы впустить в свой мир посторонних, им приходится делать над собой усилие.
Верветки — бессовестный промискуитет
Самки этих обезьянок остаются привлекательными и доступными для самца всегда – даже во время беременности. Затем каждый из самцов признает ее детенышей за своих. А надо сказать, что самцы у верветок заботливее, чем самки. К любому свалившемуся с ветки и завопившему детенышу тут же сбегается толпа пап, которые вместе ласкают и успокаивают его, пока мама кокетничает с очередным кавалером.
Для людей «верветочья программа» также срабатывает – например, наше желание понравиться всем окружающим мужчинам, или обычно благодушное расположение мужчин к чужим детям своей женщины. Куда труднее женщине принять не своих – потому что в «верветочьей программе» ничего такого не предусмотрено. Самки воспринимают друг друга как конкуренток — могут кусать и толкать чужих малышей. Поэтому явление «злой мачехи» – более распространено, чем «жестокий отчим».
Женщина-верветка физически не умеет быть верной, потому что не может отказать тому, кто ей понравится. Другие половые программы конфликтуют с верветочной — женщины ненавидят, мужчины пренебрегают. Однако, душевные страдания не слишком ее тревожат – потребности в «серьезных отношениях» нет, и она идет по жизни легко, забирая, что нужно.
Чайки — парный брак и моменты беспорядочных связей
Чайки комфортно себя чувствуют в больших группах. Но их жизнь проходит в постоянной войне за свое гнездо и за полового партнера — гнусные поползновения холостяков и незамужних девушек совсем не редкость.
У самок обычно безукоризненное поведение, и они даже отчаянно защищаются клювом и когтями от приставаний самцов, да и за семейным самцом не замечается нарушений. Но вдруг в период размножения самки начинают задирать хвостик и оглашают воздух призывными криками, сзывая к себе самцов со всей округи. У орнитологов это называется феноменом «быстрого спаривания». Это помутнение длится примерно двадцать минут, но за это время самка ухитряется вступить в контакт в среднем с десятком самцов. А самец, кстати, не отстает. Его ритуал называется «конкуренция спермы» – и исследователи полагают, что это необходимо для поддержки высокой репродуктивной функции, ведь больше всего потомства оставит не только самый крупный и привлекательный самец, но и тот, который эффективно размножается.
Хуже всего, если человек-чайка живет с человеком-аистом, чьи представления о браке высоки и чисты, как вершина Эвереста. Хотя аист, вероятнее всего, не сумеет догадаться об измене, ибо его программа практически незнакома с чувством ревности. От ревности страдают те, кто готов изменять сам, чьи гены подсказывают ему, что измена – дело распространенное и за неприкосновенность гнезда непременно надо бороться.
Зяблики — постоянная семья и несколько побочных
Самец зяблика страстно защищает свою территорию от других самцов. А самок наоборот горячо приветствует. Постоянно живет самец только в одном гнезде, которое они построили вместе с первой супругой, — в остальные гнезда он лишь заносит гостинцы для незаконнорожденных птенцов. Впрочем, для самок это и не главное — куда важнее получить качественные гены.
У людей такой вид брака пока редок, но перспективен… Сейчас уже немалое количество одиноких и более-менее успешных девушек старается завести детей не от кого-нибудь, а от самых красивых, сильных или знаменитых мужчин.
Лисы — временный брак
Лисы тоже живут парами, но только то время, которое необходимо для рождения и воспитания одного, редко двух-трех пометов детенышей. После чего бывшие партнеры теряют друг к другу интерес и устремляются на поиски новых прекрасных отношений. Что интересно: ничто не мешает лисам, уже бывшим когда-то в союзе, спустя один-два брака заключить еще один со старым партнером. Видимо, человек много времени провел в союзе такого типа, ибо мы сохранили массу его примет. Многим из нас важно, чтобы наш половой партнер сохранял сексуальную привлекательность всегда. Если он выходит из «брачной формы» – начинает толстеть, лысеть или шляться по дому в бигуди и огуречной маске, – люди-лисы постепенно теряют к нему интерес и начинают водить жадным оком по сторонам. Но даже безукоризненная внешность и регулярное ухаживание за партнером-лисой – вовсе не гарантия семейного счастья. Сколько времени требуется на то, чтобы родить и выкормить ребенка? Три года. Три года – на одного ребенка, семь – на двух. Три и семь – самые критические «возрасты» человеческого брака. Если оба партнера – лисы, то сохранить такую семью будет очень тяжело. Лисья половая программа не рассчитана на большую продолжительность брака.
Для лис естественно жить в состоянии либо поиска, либо влюбленности – подбирать идеальных партнеров, заново переживать все волнующие процессы ухаживания и сближения. Существование без этих чудесных эмоций кажется им тягостным. Лисы всегда подтянуты, социально активны, склонны к авантюрам. У женщин-лис обычно бывает мало детей – один, два (от разных отцов). У мужчин детей может быть много – от разных матерей (именно за счет мужчин «лисьи программы» так распространены в нашем обществе). Мы можем думать о лисах как угодно плохо и называть их жизнь неудачной – но сами они подсознательно вполне ею удовлетворены.
Сурикаты — женская семья
Очаровательные африканские зверьки, похожие на собачек, сусликов и обезьянок одновременно, имеют очень необычные семейные традиции. Живут они в больших разветвленных норах. В основном это связанные родством самки: бабушки, внучки, дочки, тетки и сестры. Они все делают сообща – воспитывают детенышей, собирают пищу и сторожат жилье. А самцы живут сами по себе – кочуя по саванне от одной женской колонии к другой и заводя в них романы. В норе самец остается лишь на время, необходимое для зачатия детенышей, и особого участия в жизни семьи не принимает. Когда же самец состарится или заболеет, он селится в одной из колоний и начинает вести себя как женщина: дедушка активно включается в воспитание молодняка и почтительно уступает дорогу молодым гостям своих внучек. Подобный стиль жизни встречается у племен, сохранивших матриархат, а также (все чаще!) в современном мире. В России — особенно.
Для взрослой женщины жить со своей мамой, сестрами и бабушкой — вполне естественно, если в ее генах имеется много следов «программы сурикатов». Мужчина будет дорогим гостем в ее жизни, и только. Необходимость видеть его на своем диване день за днем станет для нее источником постоянного раздражения. Зато духовная близость с мамой или с подругами является для сурикаты мощной моральной поддержкой — ей почти незнакомо чувство одиночества и неприкаянности.
Львы — многоженство
Львиный прайд состоит из одного взрослого самца и нескольких обычно родственных друг другу самок. Подросшие детеныши-самцы уходят искать лучшей доли, идеалом которой является завоевание собственного прайда. Если молодому льву это удается, он сперва убивает детенышей бывшего владельца гарема, после чего живет в львином раю, не делая ровным счетом ничего больше, ибо охотятся и ухаживают за детенышами только львицы, а отцу остается валяться на холмике, пожирать лучшую долю добычи и делать самкам детей. Конечно, до тех пор, пока не появится другой одинокий самец с когтями чуть побольше…
Эта специфическая разновидность брака успешна, лишь когда ощущается серьезная нехватка важных ресурсов — пищи, воды или безопасности. В этом случае «лишние самцы» превращаются в ненужный балласт, ведь в первую очередь ресурсами нужно обеспечить самок и детей, а слабым самцам предлагается либо вымереть самостоятельно, либо вести одинокую полуголодную жизнь. Неудивительно, что гаремы и многоженство распространились на пустынных территориях, в которых редкие плодородные оазисы становились владениями самых сильных самцов, которые и обеспечивали в одиночку продолжение вида, собирая вокруг себя толпы юных наложниц и плодя детей сотнями.
